[С&Ко] Студент & Ко ©

Валиева Л. Ф., НФ ЮУрГУ, г Нижневартовск

Научный руководитель: Ильясова Э. Н., к. пед. н., доцент

УЧЕНИЕ Д. ЭЛЛИОТА О СВЯЗИ МУЗЫКИ С ЭМОЦИЯМИ

В настоящее время выявляется ряд противоречий, которые касаются вопроса о минимальной когнитивной предпосылке эмоций и способности выраженных в музыке эмоций порождать аналогичную реакцию в слушателе. Обсуждаются альтернативные концепции, в которых намечено преодоление разрыва между эмоциональным содержанием музыкальных произведений и эмоциональным опытом слушателей, характерного для когнитивизма.

Значимость проблемы взаимосвязи музыки и эмоций определяется рядом обстоятельств. К ним, в частности, относится возникшая в древности и по сей день не утратившая привлекательности (например, в качестве аргумента для обоснования ценности музыки) идея о том, что этот вид искусства имеет привилегированный доступ к эмоциональному опыту человека. Несмотря на долгую историю проблемы, на сегодняшний день не существует единой, общепринятой теории, объясняющей механизм возникновения и протекания эмоциональных процессов, связанных с музыкой, а имеющиеся подходы, как правило, опровергают друг друга.

Некоторые исследователи склоняются к мнению о принципиальной невозможности такой теории. Настроенные же более оптимистично продолжают поиски, которые, как правило, основываются на синтезировании отдельных теории. К числу последних принадлежит американский ученый Д. Эллиотт, который, отталкиваясь от положения о многомерности эмоциональных процессов в музыкальном опыте, предложил концепцию, синтезирующую отдельные позиции на дисциплинарном и междисциплинарном уровнях. По убеждению Д. Эллиотта, адекватное представление о связи музыкального искусства с эмоциями может быть получено посредством кооперации усилий ряда современных направлений, исследующих феномен музыкального искусства (философия музыки, когнитивное этномузыковедение и т.д.), с научной областью, изучающей сознание («consciousness studies»). В словаре С.И. Ожегова отмечено, что музыка – это искусство, отражающее действительность в звуковых художественных образах, а также произведения этого искусства [1, с.369]. Музыка - это по существу продукт человеческого сознания. Интердисципдинарность, сочетающуюся с опорой на новейшие достижения в области привлекаемых наук, Д. Эллиотт рассматривает как главное преимущество и залог валидности собственной концепции.

Согласно Д. Эллиотту, рассматривающему музыкальный опыт как разновидность «потока», наслаждение, возникающее в результате успешного акта восприятия/исполнения, является кон­ститутивным элементом музыкального опыта. Источник этого наслаждения заключен в соответствии компетентности музыканта/слушателя уровню сложности музыкального произведения, т.е. не зависит от эмоционального содержания последнего. Например, когда реципиент знает (или предполагает), что мелодия, которую он слушает, является выражением печали, его наслаждение может в качестве одного из элементов включать чувство, вызванное «познанием этого музыкального выражения эмоции»  [3, с. 205]. Другими словами, наслаждение, сопровождающее «поток», не зависит от содержания воспринимаемого произведения, которое может быть вообще нейтрально в эмоциональном плане.

Уязвимым местом основанного на концепции «потока» представления о музыкальном опыте является мысль о том, что наслаждение — единственное чувство, которое мы можем испытывать в обще­нии с музыкой, что явно противоречит нашему опыту как слушателей и исполнителей. Осознание этого недостатка побудило Д. Эллиотта расширить границы собственной модели путем аппликации принципа многомерности. Музыкальная эмоция — понятие многомерное, утверждает ученый: «в дополнение к и в рамках базового музыкального наслаждения (оптимального опыта, или потока), которое часто сопровождает слушание музыки, осуществляемое должным образом, существует широкий спектр возможностей эмоциональных переживаний».

На формирование эмоциональной реакции слушателя, по мнению Э. Г. Панаиотиди, могут оказывать влияние: 1) его отношение или воспоминания об определенном социокультурном контексте, на что указывают звуковые паттерны в прослушиваемом произведении; 2) представления о музыкальном выражении эмоций и ее понимание (если слушатель знает, что произведение имеет конвенционально установленное эмоциональное значение, его эмоциональный опыт может включать понимание самого музыкального выражения эмоций или того, как оно преподнесено, реализовано исполнителем, и/или собственное эмпатийное переживание эмоций); 3) способность к предвосхищению развития музыкальных событий: удивление, разочарование.

Д. Эллиотт, таким образом, полагает, что в музыкальном «потоке» наслаждение перманентно и в зависимости от особенностей предшествующего опыта слушателя, его наклонностей и знаний на него могут «накладываться» другие эмоции [2, с.115].

В заключении, отметим, что несомненной заслугой Д. Эллиотта следует считать то, что он осознал многообразие эмоциональных процессов, связанных с музыкой, и необходимость, их интердисциплинарного изучения, но ему не удалось интегрировать многообразные аспекты взаимоотношений музыки и эмоций в рамках предложенного им подхода. Принцип многомерности, составляющий ее основу, не продуман ученым как системообразующий механизм, координирующий взаимоотношения отдельных элементов.

Литература

1.     Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка /С. И. Ожегов. - М: Азбуковик, 1999. - С.369.

2.     Панаиотиди, Э. Г. Эмоции и музыка: новые подходы к старой проблеме / Э.Г. Панаиотиди // Вопросы психологии. – 2008.- № 6. - С. 110-118.

3.     Elliott D. Music and affect: The praxial view// Psylosophy of music review. 2000. V. 8. N. 2. С 205.